Верните вора! - Страница 85

К оглавлению

85

История Лёвы-джана отличается от обрамляющего ее рассказа. Это авантюрно-приключенческая повесть-сказка, обыгрывающая классический сюжет с метаморфозой правителя в животное. Вспомним хотя бы библейскую историю о царе Навуходоносоре, обращенном в белого быка. Или более близкую роману Белянина по духу сказку Вильгельма Гауфа «Халиф-аист». Думается, именно ее и имел в виду фантаст, строя сюжет о несчастном эмире Бухары, превращенном в белого осла (хотя и библейское влияние в связи с общей идейной направленностью книги отметать не стоит). Наконец-то славному ослику Рабиновичу сыскался пускай и временный друг-приятель. Однако ж трансформация потешного длинноухого персонажа поражает. Из независимого и своенравного животного он перерождается в верноподданного и раболепного льстеца. Разумеется, это юмористический прием. Но нет ли здесь и сатиры, направленной против тех из коллег, кто заискивает перед властью?

Сам Багдадский вор остался верен своему амплуа, заявленному в первых двух книгах. Это ухарь-удалец, бабник и гуляка, гроза злодеев и защитник вдов и сирот. На Востоке он настолько прижился, что уже не видит никаких существенных различий между своими «старыми» и «новыми» земляками. Оттого и беда правоверных мусульман, которые оказались под угрозой духовного закабаления, не кажется ему, православному христианину, чужой. Слишком многое поставлено на карту в этой ситуации. Судьба близких Льву людей, судьба прекрасного и гостеприимного города, судьба всей будущей цивилизации, наконец. Оттого и идет Оболенский в свой третий «крестовый поход», вооружившись верой, надеждой и любовью.

И неважно, что в этом походе среди невольных союзников Багдадского вора оказывается и шайтан. В конце концов, он тоже порождение Бога, его постоянный оппонент, дающий Творцу возможность проявлять свое милосердие и силу. Опять же таковы традиции. Вон и твердому в вере кузнецу Вакуле из «Ночи перед Рождеством» тоже черт помогал. А Гоголь для Белянина-писателя непререкаемый авторитет. Равно как и упоминаемый в романе Иероним Босх для Белянина-художника. Настолько своеобразным был талант гения северного Возрождения, что на любой, даже далекой от религиозной тематики, его картине хоть где-нибудь в укромном уголочке да притаился чертик. Как напоминание о том, что жизнь человеческая полна соблазнов и ловушек и надо постоянно быть начеку.

Вот и Лев, как тот советский пионер, «всегда готов». Если не кулаками или ногой, то едким словом, крестным знамением или именем Божьим/Аллаховым от врага оборонится. Дабы враг Господа (и, как ни странно, диавола тож) был повержен, чтобы вновь над миром весело засияло солнце, чтобы вечный раб лампы джинн наконец-то обрел желанную свободу, а любящие сердца воссоединились. И чтоб, перевернув последнюю страницу книги, повествующей о третьем пришествии Багдадского вора, мы остались с верой и надеждой в то, что и четвертое тоже возможно.

...
85